"Совершенно секретно", No.1/402 Сергей Балмасов.

"В 1919 году в Сучанском районе Приморья местное население, раздражённое поборами и насилием со стороны белых, начало протестовать. Но вместо диалога против них высылали войска, командиры которых, не сильно вникая в причины бунта, предпочитали расстреливать недовольных, а самые "беспокойные" населённые пункты - сжигать.

Однако так случалось далеко не всегда. Как минимум в трёх случаях прибывшие к месту событий карательные отряды, участники которых предвкушали кровавую расправу над "большевиками", оказывались не в состоянии выполнить свою работу.

Действительно, сравнение между потерями в России американцев и японцев выглядело явно не в пользу японцев: янки на Севере и на Дальнем Востоке в боях потеряли лишь 48 человек, тогда как японцы на одной только дальневосточной окраине - более 5000.

Надо понимать, что такое поведение Грейвса было обусловлено не "рыцарскими" мотивами, но стремлением не допустить усиления их японских конкурентов, которые опирались на местных атаманов.

Тем не менее чуждые местному населению американцы оказались крестьянам реально ближе, чем "свои" колчаковцы, которые сначала довели ситуацию до точки кипения, а потом попытались усмирить недовольных силой, творя такие зверства, которые не могли оставить равнодушными бойцов американского экспедиционного корпуса, многие из которых специально были набраны из русскоязычных эмигрантов.

Например, лейтенант Вальтер Реминг доносил своему командованию, что только 9 марта 1919 года в сёлах Бровничи и Гордеевка он зафиксировал факты зверского убийства после изощрённых пыток 23 человек, которые скрывались от мобилизации в армию или являлись родственниками таких лиц. И это было лишь одним эпизодом, когда американцы удерживали белых от зверских расправ.

Не менее красочным в этом отношении является "дело щегловской милиции", начатое после того, как в ночь с 21 на 22 августа 1919-го чехословацкий поручик Каурил помог начальнику гарнизона города Щеглова Томской губернии (сегодня - Кемерово) арестовать почти всю местную колчаковскую милицию во главе с её начальником Озёркиным.

Случай этот был уникальный даже для лихих годов Гражданской войны, ведь, по сути, одни колчаковцы выступили против других колчаковцев, да ещё при непосредственной помощи иностранных интервентов!

Для расследования событий министр колчаковского МВД Виктор Пепеляев отправил в Щеглов чиновника по особым поручениям Шкляева. Вопреки ожиданиям, ознакомившись на месте с делом, он не только не встал на сторону своих коллег, но и поддержал действия "переворотчиков".

Как заявил Шкляев, "арестованы были милиционеры...за неправильные действия их. Арестованным вменяются в вину убийства, истязания, вымогательства, взяточничество и другие преступления..." Начатое им расследование подтвердило эти обвинения. Свою борьбу с "преступностью" щегловские милиционеры начали с массового вымогательства денег у населения.

Шкляев писал, что "5 - 7 мая сего года в деревне Дидеево были арестованы милицией сельский писарь и четыре гражданина за то, что общество по приговору обложило не приписанных к своей деревни сборами. При аресте было произведено отобрание носильной одежды, секретаря так пороли, что кровью забрызгали стены", после чего выпустили задержанных за взятки в размере 1 - 1,3 тысячи рублей".

При этом милиционеры под разными предлогами арестовывали самых зажиточных местных жителей, чтобы выбить из них больше денег. И, как оказалось, "милиция сама инициировала ограбления под видом преступников и красных партизан".

Как следует из документов, "порка распространялась и на арестованных женщин, даже беременных... приводили из деревни Буяпакской 17 бандитов. Среди них - 11 женщин. Привели и всех выпороли (речь идёт об изощрённом и жестоком избиении нагайками и шомполами, после чего наказанные нередко становились инвалидами или как минимум на несколько дней оказывались прикованными к постели).

Три женщины были беременны. Женщин обвинили в том, что их мужья ушли к красным, у всех отобрали имущество и дома, хотя ранее они без всякого принуждения публично отказались от всякого родства со своими мужьями. Обращение с арестованными было жестокое. Милиционер Зиганшин ударил прикладом ружья арестованную только за то, что она начала рожать, в чём он был склонен видеть симуляцию..."

Между тем безнаказанность порождала всё новые преступления, которые становились всё более изощрёнными и вызывающими. Так, милиционеры, арестовывавшие местных жителей без всякого повода, кроме денег нередко требовали интимной близости от понравившихся им женщин для освобождения их родственников, и, согласно данным расследования, "обычно запуганными женщинами оно выполнялось".

Шкляев свидетельствует: "Один арестованный был освобождён за переданную Озёркину взятку, причём Березовский выговорил право ночи с женой красного... Тот просил её отдать денег и согласиться на предложенное ввиду невыносимых истязаний."

Не останавливались стражи порядка и перед прямым насилием. Так, в результате проведённого Шкляевым расследования выяснилось, что в мае 1919 года около пристани на реке Томи при селе Шевелеве Щегловского уезда "по приказанию начальника 1-го участка милиции Кузеванова были доставлены на пароход три крестьянские девицы, одна из которых, Анна Шевелёва, была изнасилована милиционером Ворониным, а две остальные были освобождены лишь потому, что менструировали".

Однако были в списках деяний представителей местной милиции и более серьёзные дела. В частности, там же в тот же день они расстреляли "по подозрению в шпионаже по распоряжению пьяного Кузеванова крестьянина Смирнова, раздели и бросили в реку. Родного его брата избили до полусмерти".

За это их едва не растерзали ставшие свидетелями данного преступления солдаты местного колчаковского гарнизона, по признанию его начальника подпоручика Луговского, открыто угрожавшие стражам порядка "поднять их на штыки". По его же словам, это желание в них укрепилось после того, как "23 июня пьяным милиционером серьёзно ранен крестьянин Александр Дюков..."

Вскоре после этого был "убит и ограблен на глазах толпы милиционером снятый с парохода пьяный пассажир Анисимов под видом большевика", хотя, согласно расследованию Шкляева, было установлено, что это убийство с целью сокрытия ограбления. Кроме того, милиционерами была убита после отказа от интимной близости со стражами порядка цирковая актриса.

Не уступал своим подчинённым и сам Озёркин, совершивший в мае 1919-го убийство щегловского мещанина Новикова. Произошло это при следующих обстоятельствах: милиционер Анохин проник в его дом с целью грабежа. Находившийся там Новиков, защищаясь, обезоружил его. Посрамлённый страж порядка пожаловался Озёркину. Тот, вызвав Новикова, выстрелом убил его через входную дверь.

Интересно, что стоящие над милиционерами власти в лице управляющего Томской губернией Б.М. Михайловского встали на защиту таких "стражей порядка" как "идейных борцов с большевизмом", одновременно пытаясь доказать "некомпетентность" Шкляева.

Так, говоря об убийстве Анисимова, губернатор оправдывал это тем, что погибший являлся "большевистским агитатором, агитировавшим на пароходе за советскую власть и, будучи арестованным, по дороге при попытке к бегству был убит".

В свою очередь, в письме Пепеляеву о совершённом милиционерами убийстве рабочего Коломийца он пытался выставить последнего опасным государственным преступником, "руководившим подготовкой восстания", "убитым при попытке к бегству". Однако эта версия не была подтверждена следствием, и далее Шкляеву удалось установить, что "Озёркиным был запорот до смерти арестованный Коломиец".

Такое поведение вполне объяснимо: защищая подчинённых (при Колчаке губернатор подчинялся министру внутренних дел, которому, в свою очередь, были подотчётны милиционеры на местах), Михайловский пытался выгородить самого себя. Ведь произошедшее непосредственно бросило тень на него самого.

Как установил Шкляев, в своих действиях Озёркин указывал, что он действует с одобрения губернатора Михайловского. Что, впрочем, и так было ясно, учитывая, как тот защищал своих милицейских подчинённых перед Пепеляевым.

Михайловский всячески пытался воспрепятствовать Шкляеву в расследовании, а когда понял, что "конфиденциальные беседы" с ним не дали эффекта, нажаловался на проверяющего своему непосредственному начальнику Пепеляеву.

Он написал ему, что Шкляев "преувеличил" масштабы допущенных его подчинёнными нарушений, которые возникли в ходе "активной борьбы Озёркина и его коллег против бандитизма и красных партизан", в результате чего они нажили себе многочисленных врагов.

Также Михайловский настаивал, что павшие от рук его костоломов люди являлись "заведомыми преступниками". Кроме того, в их число записали и погибших от несчастных случаев. В качестве примера Михайловский приводил смерть вышеупомянутой циркачки, погибшей в результате "установленного с несомненностью самоубийства", тогда как Шкляеву удалось доказать, что это было преднамеренное убийство.

И подобные преступления не были частными случаями, а отражали общую картину развязанного против населения белого террора. Даже когда Михайловского припёрли к стенке доказательствами, он пытался оправдать своих подчинённых, указывая на "...мученическую роль, выпадающую на долю чинов милиции, которые преследуются большевиками в первую очередь с особой жестокостью.

При таких условиях они отвечают на красный террор антибольшевистским террором. Отсюда вытекают эти "ликвидации", "попытки к бегству" и т. п.".

В результате, как доносил Шкляев, "...селяне прятались при виде милиции не хуже, чем от любого бандита. Ужас положения в том, что это озорство милиции перекладывалось на голову правительства" (колчаковского)

Согласно неутешительным выводам Шкляева, именно такое поведение стражей порядка и привело в конечном итоге к тому самому распространению большевизма, о чём жаловался Михайловский.

В октябре 1919-го, за два месяца до захвата Томской губернии большевиками, Пепеляев решил "наказать" губернатора Михайловского... смещением его с занимаемого им поста, предложив занять его Шкляеву.

Однако последний отказался, осознавая, что он не имеет для этого необходимых управленческих навыков, да и особо не рвался косвенно принимать на себя ответственность за деяния предыдущего управляющего. В результате Михайловский занимал свой пост до самого прихода красных.

Следует заметить, что донесения о подобных преступлениях, совершённых милиционерами и вообще представителями власти, имели тогда массовый характер и поступали буквально отовсюду, где стояли колчаковцы, что и вызывало против них массовые восстания.

Например, тот же Шкляев, направленный в декабре 1919-го для ревизии в Иркутскую губернию, в своём докладе министру внутренних дел сообщал, что практически все местные милицейские начальники совершили серьёзные должностные преступления или подозревались в их совершении.

В результате те самые зажиточные сибирские крестьяне, ещё недавно чуждые какой-либо политики, бросали всё и уходили в партизаны. И так происходило почти на всей огромной территории, подконтрольной Колчаку.

Попавший в руки большевиков в Иркутске чиновник по особым поручениям Шкляев остался служить красным в их органах внутренних дел. Губернатору Михайловскому удалось в январе 1920 года уйти из восставшей Томской губернии и в 1923-м поучаствовать в Якутском походе брата его бывшего начальника - генерала А.Н. Пепеляева, во время которого он попал в плен и отделался за свои художества и "подвиги" своих подчинённых десятилетним тюремным заключением.

Его начальнику, министру МВД Виктору Пепеляеву повезло меньше: в феврале 1920-го он, уже будучи главой колчаковского правительства, был расстрелян вместе с адмиралом Колчаком в Иркутске, перед расстрелом, по свидетельствам его участников, он униженно валялся у большевиков в ногах, моля о пощаде.

Показательно, что, когда их с уже бывшим Верховным правителем подвели к проруби на Ангаре, адмирал удивлённо спросил, почему это происходит без суда, но ему тут же напомнили, что при его правлении массовые казни также совершались безо всякого суда. Так что бумеранг вернулся".

"Красный газ" 1925 г. В роли колчаковского офицера - бывший колчаковский офицер Георгий Пожарницкий.

Почему сибиряки восстали против Колчака?

История Сибири 20 века немыслима без истории партизанского движения в период колчаковщины. Много противоречивого сказано о красных партизанах. При доминировании Коммунистической партии народные восстания против Колчака объявляли большевистскими. Потом, после реабилитации адмирала (ему теперь памятники по Сибири стоят), бандитскими. Сейчас, малость охолонув от сиюминутных политических интерпретаций прошлого, вроде приходим к общему знаменателю. Но единого мнения о партизанском движении всё ещё нет.

Ниже субъективные заметки журналиста об исторической правде, как она ему видится после прочтения многочисленных источников и свидетельств.

Гражданская война в Кузбассе, да и во всей Сибири, началась с мятежа чехословацкого корпуса. Мятеж вспыхнул на всей территории Сибири, от Урала до Иркутска.

Несколько слов о корпусе. Он был сформирован из пленных. Принимал участие в военных действиях против Австро-Венгрии и Германии. После падения монархии в России формально числился в составе французской армии. По договорённости с новым российским правительством (сначала с буржуазным, а потом с советским) корпус подлежал выводу с территории России по Транссибу до Владивостока, а дальше военными транспортами морем – в Европу. Личному составу сохранили стрелковое оружие.

Первый эшелон благополучно добрался до Владика в начале 1918 года. Остальные растянулись по всему Транссибу. Пятьдесят тысяч вооружённых людей. Это в период, когда старая армия практически прекратила своё существование, а Красная армия только-только начала формироваться.

Вывод корпуса совпал с началом военной интервенции против Советской России со стороны, в том числе, Антанты. Центральное правительство отдало распоряжение о разоружении корпуса. Но исполнить такой приказ было практически невозможно. Восставший корпус свалил ещё слабую советскую власть.

В Кузбассе мятеж начался в Мариинске. Там стоял крупный чехословацкий отряд. К концу июля 1918 года весь Кузбасс оказался в руках мятежников.

Чехословаки привели к власти буржуазную интеллигенцию, проведшую выборы и создавшую коалиционное (без большевиков, однако) правительство в Омске, но ненадолго. Интеллектуалы и доктринёры призвали (как потом оказалось – на свою же голову) во власть адмирала Колчака, сначала военного министра, а потом, после разгона говорливой, но нерешительной эсеро-меньшевистской власти, провозгласившей на некоторое время Сибирскую республику, самозваного единоличного диктатора и "верховного правителя России".

Колчак был креатурой Антанты, точнее – Британии: его военные части экипировались из английских арсеналов, солдатские шинели и офицерские френчи были английские. И повадки по отношению к местному населению вполне колониалистские. Тогдашний военный министр Великобритании Черчилль после переворота в Омске откровенно заявил в парламенте: "Британское правительство призвало Колчака к бытию при нашей помощи, когда необходимость потребовала этого".

Общее количество интервентов на территории Сибири, помимо чехословаков, составило свыше 200 тысяч штыков. Это были: 10-тысячный американский корпус под командованием генерала Гревса; три японские дивизии общей численностью 120 тысяч человек (по официальным данным), расположившиеся за Байкалом; польская дивизия под командованием полковника Румши численностью 11 200 солдат и офицеров; два английских батальона, один из которых под командованием подполковника Уорда служил на охране Колчака; канадская бригада; французские части (1100 человек), в том числе авиационные; легион румын (4500 человек); несколько тысяч итальянцев под началом полковника Комосси; полк хорватов, словенцев и сербов; батальон латышей (1300 человек).

Сибирское крестьянство, составлявшее подавляющую часть населения, в основном безразлично отнеслось к свержению большевистских ревкомов. Но налоговые поборы при Колчаке выросли вчетверо с лишним по сравнению с царскими. Возникло недовольство и, как следствие, стычки с вооруженными отрядами, собиравшими те налоги. Параллельно Колчак начал мобилизацию в Белую армию. А воевать против своих в колчаковских налогово-карательных отрядах никто не хотел.

Реально союзниками Колчака стали только местные казаки – им в награду были увеличены земельные наделы на 100 десятин каждому.

Колчаковские опричники охотно зверствовали. Упомянутый выше американский генерал Гревс, ежедневно наблюдавший деяния казачьих атаманов в Восточной Сибири, вспоминал: "Солдаты Семенова и Калмыкова, находясь под защитой японских войск, наводняли страну подобно диким животным, избивали и грабили народ". И делал очень важное дополнение: "В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, как это обычно думали. Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось 100 человек, убитых антибольшевистскими элементами".

Правительство Колчака приняло чрезвычайный "закон о бунте". Все, кто был замечен в связи с "красными" (таковыми записали всех немонархистов, от идейных большевиков, анархистов, эсеров и меньшевиков, до просто сочувствующих и безразличных), подвергались репрессиям. Судили военно-полевыми судами в составе "троек" (вот откуда оно пошло, не из НКВД). Тюрьмы были переполнены. Создавались концентрационные лагеря (практика взята у британских колонизаторов, впервые освоивших это ноу-хау во время англо-бурской войны), в них к 1920 году одновременно содержалось более миллиона человек.

В сравнении с данными ВЧК Колчак репрессировал народу в 24 раза больше, чем "злые" чекисты в Советской России в течение всего периода Гражданской войны.

Замечу, что лагеря имелись в Кузбассе и в ближних к нему населённых пунктах: Омске, Томске, Новониколаевске, Барнауле, Бийске, Ачинске. Самый многочисленный был в Омске (33 тысячи человек), довольно крупный в Томске (11 тысяч заключённых). В Кузбассе было две тюрьмы для "политических": в Мариинске сидело чуть более тысячи человек, в Кузнецке – 292 человека.

Первый кузбасский и один из первых в Сибири партизанский отряд создал крестьянин села Святославка Мариинского уезда Пётр Лубков. Осенью 1918 года отряд нанес удар по эшелону чехов, охранявших станцию Мариинск, и затем отошел к станции Антибес. В декабре 1918 года в село Малопесчанка был послан карательный отряд для разгрома лубковцев. В бою были убиты командир карателей поручик Колесов и двое солдат. Позже, в бою около Святославки партизанами был уничтожен отряд прапорщика Соколовского.

В июне 1919 года в пределах Причернского края (так тогда называли обширную подтаёжную территорию на границе, прилегающую к Горной Шории и Салаирскому кряжу) возникает отряд Ивана Новосёлова. Немного позднее приходят партизаны под командованием Григория Рогова, которые до этого действовали в пределах Барнаульского и Бийского уездов. Соединившись, отряды начали действовать в местности по течению реки Чумыш. Отряд Рогова вырос в боях до пяти тысяч человек и к осени 1919 года освободил от колчаковцев значительную территорию.

Параллельно этим отрядам активно перемалывали колчаковцев другие народные армии. В целом партизанские соединения в конце 1919 - начале 1920 годов насчитывали в Сибири до 140 тысяч бойцов.

Вооружение было аховое. Пики. Охотничьи ружья, вплоть до капсюльных и даже кремнёвых. Использовали музейные крепостные орудия. И даже делали деревянные пушки. Одна из таких хранится в барнаульском краеведческом музее.

Партизанская война в Кузбассе продолжалось до прихода героической Пятой Красной армии, награждённой за освобождение Сибири от колчаковщины орденом Красного знамени.

Гражданская война – это историческое прошлое, в котором народ выразил открыто и резко свои интересы, симпатии и антипатии, сделал свой выбор. Гражданская война – это историческое прошлое, в котором народ выразил открыто и резко свои интересы, симпатии и антипатии, сделал свой выбор. Почему население Сибири не поддержало режим Колчака? Почему население Сибири не поддержало режим Колчака? А.В. Колчак

Придя к власти Колчак пытался продолжить столыпинскую реформу, превращая крестьян из фактических пользователей в арендаторов земли. Правительство Колчака не смогло противопоставить Декрету о земле реальную аграрную политику. Придя к власти Колчак пытался продолжить столыпинскую реформу, превращая крестьян из фактических пользователей в арендаторов земли. Правительство Колчака не смогло противопоставить Декрету о земле реальную аграрную политику.

Экономическая политика Верховного правителя основывалась на восстановлении системы налогов, сборе недоимок, массовых реквизициях. Это усугубило экономический кризис, ухудшило жизнь населения. Экономическая политика Верховного правителя основывалась на восстановлении системы налогов, сборе недоимок, массовых реквизициях. Это усугубило экономический кризис, ухудшило жизнь населения. Розничные цены на продукты питания выросли в 10 раз за 1919 год. Розничные цены на продукты питания выросли в 10 раз за 1919 год. Прожиточный минимум составил: Прожиточный минимум составил: В октябре 1918 года – 193 рубля В октябре 1918 года – 193 рубля В феврале 1919 года – 326 рублей. В феврале 1919 года – 326 рублей.

Насильственная мобилизация вызывала протест со стороны крестьянства и жителей городов. Сформированные таким образом части под влиянием большевистской пропаганды переходили на сторону красных. Насильственная мобилизация вызывала протест со стороны крестьянства и жителей городов. Сформированные таким образом части под влиянием большевистской пропаганды переходили на сторону красных. Карательные экспедиции зверствовали в селах Омской и других областях Сибири Крестьян секли, подвергали зверским пыткам, расстреливали. Карательные экспедиции зверствовали в селах Омской и других областях Сибири Крестьян секли, подвергали зверским пыткам, расстреливали.

Командование чехословацкого корпуса в меморандуме союзникам заявило: «Под защитой чехословацких штыков военные русские органы позволяют себе такие дела, от которых весь цивилизованный мир приходит в ужас. Выжигание деревень, убийство русских мирных граждан целыми семьями, расстрел без суда – обычное явление». Командование чехословацкого корпуса в меморандуме союзникам заявило: «Под защитой чехословацких штыков военные русские органы позволяют себе такие дела, от которых весь цивилизованный мир приходит в ужас. Выжигание деревень, убийство русских мирных граждан целыми семьями, расстрел без суда – обычное явление». К лету 1919 года колчаковская диктатура оказалась в состоянии противоборства с крестьянством. Началось партизанское движение по всей территории Сибири. К лету 1919 года колчаковская диктатура оказалась в состоянии противоборства с крестьянством. Началось партизанское движение по всей территории Сибири. Середина 1919 года – 19,6 – 19,7 тыс. партизан Середина 1919 года – 19,6 – 19,7 тыс. партизан Конец 1919 года – тыс. партизан Конец 1919 года – тыс. партизан Повсеместно происходили городские восстания. Повсеместно происходили городские восстания.

Таким образом, непродуманная экономическая политика, постоянные мобилизации, реквизиции, налоги, произвол и терроризм стали причинами неприятия народом колчаковской диктатуры. Таким образом, непродуманная экономическая политика, постоянные мобилизации, реквизиции, налоги, произвол и терроризм стали причинами неприятия народом колчаковской диктатуры.

В Омске планируется воздвигнуть памятник Колчаку. Его бронзовая фигура мыслится стоящей у поручней капитанского мостика миноносца. На постаменте будет надпись: «Адмирал Александр Васильевич Колчак ». В Омске планируется воздвигнуть памятник Колчаку. Его бронзовая фигура мыслится стоящей у поручней капитанского мостика миноносца. На постаменте будет надпись: «Адмирал Александр Васильевич Колчак ». Нужен ли этот памятник? Нужен ли этот памятник? Ведь свои прежние заслуги флотоводца и полярного исследователя Колчак перекрыл «славой» кровавого диктатора. Ведь свои прежние заслуги флотоводца и полярного исследователя Колчак перекрыл «славой» кровавого диктатора.

Почему сибиряки не поддержали Колчака

Шли последние дни октября 1919 г. Новый день был растревожен гонцом, прискакавшим на взмыленном коне из Заимки. Он привез «худые вести»: там бесчинствуют части белой армии. Рассказывал, что вояки зашли в дом Ткачевых. Офицер и несколько солдат искали хозяина большевика Феодосия. Но их задержала хозяйка, встав в дверях с ребенком на груди. Это и спасло хозяина. Он впопыхах сунул револьвер и бомбу под одеяльце ребенка, а сам выпрыгнул через окно в огород, а оттуда – в лес. Колчаковцы все в доме перерыли, но так и не нашли ни коммуниста, ни его оружие.

Вскоре колчаковцы объявились и в Ложниково. Улицы огласились ревом коров, плачем женщин и отборным матом солдат. Местный житель Иван Евсюков вспоминал: «Начались погромы. Колчаковцы отбирали у населения скот, лошадей, сено, уничтожили маслодельный завод. Собрали жителей у церкви, допытываясь, есть ли в селе большевики, а потом погнали всех на рытье окопов».

Беседы со старожилами, да и документы, письма тех лет подтверждают одну мою мысль. Александр Колчак не пользовался поддержкой местных крестьян. Возникает вопрос: «Почему?» По мнению некоторых историков, одна из причин поражения «белого движения» в наших краях состояла в том, что Верховный правитель отменил советские декреты «О земле» и «О мире». Был и еще один документ, принятый ленинским правительством сразу же после Октябрьской революции. Речь идет о ликвидации старых «долгов по царским налогам» и ликвидации «долгов по кредитам за машины», взятые крестьянами под высокие проценты у американских и немецких фирм. Так вот, Колчак, установив свою власть в Сибири, отменил все советские законы. Соответствующие уполномоченные ездили по деревням со списками крестьян, у которых с помощью военных «выбивали» накопившиеся долги. Вторая причина поражения заключалась в том, что Колчак ратовал за продолжение войны с «немчурой», он объявил «поголовную» мобилизацию сибиряков для того, чтобы свергнуть большевиков, а затем взять у немцев реванш за свое поражение. Фактически и в этом вопросе он ничем не отличался от царя Николая. Дезертиров ловили и били розгами, а порой и расстреливали без суда и следствия. Заодно колчаковцы изымали у населения лошадей, оружие, обмундирование, скот, фураж и даже шинели, в которых мужики пришли с Первой империалистической войны.

(Прими поклон, село Ложниково. Сказ о Сибири без прикрас / гл. ред. Н. Маслов. Омск, 2006. С. 34–35)